Она кивнула и потеряла ко мне всякий интерес, возвращаясь по проходу на свое место.

Я скинула кеды и подобрала под себя ноги. На плечи набросила позаимствованный свитер. В окне мелькал послеполуденный город. Разорвав упаковку со снеками, я принялась за закуску. В животе заурчало. Всё же стоило зайти в кафе. Только я слишком боялась быть замеченной. Вряд ли кто-либо додумается искать меня в общественном транспорте. Уж точно не здесь.

Автобус изредка останавливался и впускал в салон пассажиров, которые выходили спустя несколько километров. На меня никто даже не смотрел. Всё верно. Задние сидения всегда выбирали подростки или те, с кем не хотели связываться добропорядочные граждане. По крайней мере, так было во времена моей юности. Я сама была из тех, кто всегда сидел на местах в конце салона и на кого старались не поднимать глаза.

Меж тем, автобус въехал в район, откуда я уезжала накануне утром. Я подобралась и прильнула к окну. Вот и показался дом Виктора. Наверное, я сошла с ума, но вдруг крикнула на весь салон.

— Остановите!

Пробежав мимо бормочущей что-то о деньгах кондукторши, я в нетерпении топталась у выхода. Как только автобус притормозил, и двери распахнулись, я выскочила наружу. До нужного здания пришлось пройти около сотни метров. Оказавшись в тени дома, я уже растеряла запал.

— И что я скажу? — закусив губу, я вынула из сумки сигарету. — "Привет. Я забыла у тебя трусики".

Размяв в пальцах табак, вдыхала терпкий запах, и колотящееся в груди сердце постепенно замедляло свой ритм. Мне хотелось увидеть Виктора. По-настоящему хотелось. Прикоснуться к нему снова и доказать самой себе, что мне не показалось, что ему так же хочется касаться меня.

Я сама себе напоминала инвалида. С такой маниакальной жаждой хотела доказать, что хоть кому-то нужна.

Мне стоило развернуться и уйти. Просто добраться до остановки, раскалённой солнцем, и дождаться автобуса, который отвезёт меня подальше от искушения. Но ноги сами понесли меня в фойе.

— Вы к кому? — оказывается, здесь есть консьерж. Странно, что, убегая утром, я его не видела.

— К Булатному.

— Десятый этаж…

— Знаю, — не дослушав, невежливо перебила я и, кажется, покраснела.

Лифт я дождалась, очень чутко ощущая спиной взгляд мужчины за стойкой. Может, он не дежурил в ту ночь, наверняка и записей нет, ведь мы с Виктором входили через гараж.

Оказавшись в кабине, нажала на клавишу с номером «десять».

Всегда неуютно себя ощущала в маленьком замкнутом пространстве. Это началось в детстве. После того, как я провела под завалами в пыльной темноте несколько часов…

Мягкий перезвон подсказал, что я на нужном этаже. Как только двери разъехались, выпрыгнула наружу и прошла до нужной квартиры. К моему удивлению, дверь была приотворена. Может, и стоило бы позвонить или постучать, но я шагнула вперёд.

В тёмной прихожей, я немного растерялась. Вот решит ещё, что я к нему с вещами пожаловала. Заметив приоткрытую дверь шкафа, сунула на нижнюю полку свою сумку, задвинула ту к самой стене и убедилась, что сверху она не видна. В гостиную я зашла практически бесшумно и остолбенела. К картине, представшей перед глазами, я не была готова. Совершенно точно.

Глава 21

На диване спиной ко мне сидел мужчина, а на его коленях, лицом к лицу расположилась красивая белокурая девушка. Она запустила изящные пальцы в тёмные волосы мужчины и смотрела так… преданно и влюблённо.

— Булатный, ты невозможный. Потому я тебя и люблю…

— Детка… — прохрипел он в ответ.

В нескольких метрах от меня двое слились в жадном поцелуе. Отступив в тень, я смогла остаться незамеченной. Не хотелось бы мне объяснять девушке, что я делаю в квартире её мужчины. Обхватив себя ладонями, я буквально сложилась пополам от обжигающей боли.

Это было так неправильно, так пошло. Гадко.

Кровать, виднеющаяся в арке, была застелена тем же бельём, что и день назад. Ублюдок даже не удосужился заменить простынь, на которой мы с ним спали. Да ведь, и на этом диване мы же с Виктором занимались сексом. В воздухе всё ещё витает аромат моих духов. Возможно, это было всего лишь моё воображение. Я сама придумала совершенного мужчину, поверила его словам и решила, что могу в него… влюбиться? Зачем я пришла сюда? Ведь именно сейчас в моей жизни хватает проблем и без выродка, который водит к себе в квартиру глупых девок, вроде меня.

Словно в тумане, я вышла наружу и двинулась прочь, мимо лифта, на лестницу. Каждая ступень заставляла переставлять ноги, но тело занемело. Сердце билось с трудом.

Уже выбравшись из здания, я поняла, что оставила в квартире свою дорожную сумку. Хорошо, хоть маленькая, перекинутая через плечо, осталась со мной.

— Идиотка, — пробормотала я со злостью. — Какая же я идиотка.

Ну, вот как мне теперь вернуться в квартиру и забрать своё? Конечно же, я старательно прикрыла за собой дверь до едва слышного щелчка. Но даже, если бы я её не затворила, не смогла бы заставить себя подняться наверх. Только не сейчас. Руки ещё подрагивали, и в груди было тяжело.

Как же я могла так ошибиться? Виктор показался мне совсем не таким. С грустью хмыкнула. Я ведь его совсем не знала и, оказавшись в постели с незнакомцем, придумала остальное.

Сумку я спрятала вполне надёжно. Сомневаюсь, что Виктор заметит её или вдруг решит перебрать содержимое полупустого шкафа. Значит, сейчас надо решить, что мне делать дальше, куда двигаться, а улики и скрипка пусть останутся у мерзавца. Их я смогу забрать позже.

* * * * *

Стемнело. Я вышла из автобуса усталая и голодная. Меня немного укачало и страшно хотелось спать. На доме напротив остановки светилась надпись "Хостел". Может, ориентировки и разослали по всем гостиницам и отелям, но ведь не мог же Далимов учесть и такие варианты моего ночлега. Ему и в голову не придёт, что я могу воспользоваться подобной дырой.

Рустам меня не знал. Впрочем, как и все остальные. Единственным человеком, который только мог представить, через что мне пришлось пройти, для того чтобы остаться в живых, была моя бабушка, и она унесла все мои тайны с собой в могилу.

У меня остался ещё брат. Он не считал меня родной, скорее — прихотью полоумной старухи, решившей приютить сиротку, и я не стремилась открывать ему правду. После ухода нашей прародительницы, брату досталась квартира недалеко от центра, а мне крохотный загородный домик, который я отдала ему же. Мне хватало воспоминаний и нескольких вещиц, которые не имели материальной ценности. Небольшая чашка со сколом, турка, можжевеловая подставка стали моим наследием.

Смахнув со щеки влагу, я с удивлением поняла, что плачу. Это со мной случалось редко. Я очень давно научилась быть сильной…

В плохо освещённом холле каждым мой шаг сопровождался хрустом отошедшей от пола плитки. Небольшие квадратики, происхождения ещё с советских времён, наверняка пытались сбежать из этого места, но их не отпускали хозяева. В крохотном окошке, огороженной от посетителей будки, торчала записка: "Стучите громче". Я последовала инструкции. Спустя полминуты мутное стекло отодвинулось, являя припухшее лицо заспанного парня.

— Чего? Койку надо?

— Комнаты нет?

— На двоих, подойдёт? — я кивнула. — Паспорт есть?

— Нет, — взгляда я не отвела.

— Значит, сверху доплатишь сотку. Направо, третья дверь от угла.

С облегчением выдохнув, отдала требуемую смешную сумму, сделав вид, что долго копаюсь в бумажнике.

Получив ключ на нелепом брелоке-кубике с номером комнаты, пошла по темному коридору в указанном направлении. Дверь оказалась не заперта, но изнутри я закрылась на ключ.

Маленькая пыльная комната, с тусклым светильником на стене не особо удивила отсутствием лишней мебели. Пара кроватей, аккуратно заправленных застиранным бельём, с вафельным полотенцем на практически плоских подушках, одна тумбочка и старый напольный вентилятор в углу без защитной решётки. Номер «люкс» для бедных.